| Реклама
|
|
|
|
Россия в лирике А. Блока и С. Есенина
Россия! Сколько замечательных поэтов земли русской воспели тебя в прекрасных стихах и сколько писателей посвятили тебе свои произведения! Великий поэт Некрасов писал:
Не может сын глядеть спокойно
На горе матери родной,
Не будет гражданин достойный
К Отчизне холоден душой.
Тема России является центральной в творчестве многих поэтов. Творчество Александра Блока, по праву называемое мостом, связывающим литературу XIX и XX веков, наполнено неиссякаемым любовным чувством к Родине. Особенно мощно эта тема начинает звучать в его лирике во время революционных событий начала века. С болью в душе и сердце поэт восклицает:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые -
Как слезы первые любви.
Весть о первой русской революции Блок принял с восторгом, она пробудила в нем чувство связи с народом и сознание общественной и творческой ответственности за судьбу страны. В это время его поэзия приобретает заряд духовной силы, поднимается до огромной нравственной высоты. Эти переживания были впервые выражены Блоком в стихотворении “Осенняя воля”, где, обращаясь к Родине-матери, поэт писал:
Приюти ты в далях необъятных!
Как и жить и плакать без тебя!
Правда, впоследствии поэт, как бы сомневаясь, спрашивает себя о том, является ли революция для России благом, а может быть, это просто разрушительная сила? Блок понимает, что “в России плохо”. Как предчувствие кровавых событий и страданий любимой родины звучит в словах
Христа:
Родной простор печален.
Изнемогаю на кресте.
И челн твой будет ли причален
К моей распятой высоте?
Но даже в эти тяжелые годы Блок своим редким чутьем угадывает движение жизни и не теряет веры в будущее России. Предчувствие надвигающихся серьезных перемен в судьбе Родины очень ярко выражено в чудесном поэтическом цикле стихов о России “На поле Куликовом”. Главной мыслью этого цикла являются слова:
И вечный бой!
Покой нам только снится!
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль.
Посвятив теме Родины всю свою жизнь, Блок создал величественную, многоликую и многоцветную, полную жизни и движения картину родной земли, неповторимый образ России — образ прекрасной девушки, невесты, возлюбленной. Поэт писал:
О, нищая моя страна,
Что ты для сердца значишь?
О, бедная моя жена,
О чем ты горько плачешь?
Мотив пути постоянно присутствует в стихотворениях Блока о России, это помогает ему изобразить Родину в постоянном движении, показать устремленность России в будущее.
В отличие от Александра Блока, Сергей Есенин к вершинам поэзии поднялся из глубин народной жизни. Свое село Константиново он воспринимал как образ Родины. Отдавая должное своему яркому, самобытному таланту, Есенин писал:
Мое село лишь тем и будет знаменито,
Что здесь когда-то баба родила
Российского, скандального пиита.
Есенин рассматривал крестьянство и деревню как основных носителей русской культуры, поэтому главная тема стихотворений поэта — это мир русского крестьянства, воспринимаемый как жизненная философия поэта, которая определила многие особенности его стихов о Родине. Чувство безграничной любви к России звучит почти в каждом стихотворении поэта. Есенин пишет:
Но более всего любовь к родному краю
Меня томила, мучила и жгла.
Есенин — поэт сложной судьбы. В стихотворении “Русь уходящая” он с горечью пишет:
Я человек не новый. Что скрывать?
Остался в прошлом я одной ногою,
Стремясь догнать стальную рать,
Скольжу и падаю другою.
В лирике поэта, посвященной теме Родины, отразились и его раздумья о судьбе страны после революции. Вернувшись в 20-х годах из-за границы, Есенин замечает в деревне, которая является для него символом родины, приметы больших изменений. Есенину на минуту кажется, что его Родина в нем не нуждается и у нее теперь есть другие певцы:
Вот так страна! Какого ж я рожна,
Орал, что я с народом дружен?
Моя поэзия здесь больше не нужна,
И сам я здесь ни капельки не нужен.
Но его чувство сопричастности к судьбе России, его чувство любви и ответственности за нее не оставляют Есенина до конца. Поэт ушел из жизни в 1925 году, не успев увидеть, как его любимую страну подвергли насильственной коллективизации. Горький сказал о нем: “Сергея Есенина не спрячешь, не вычеркнешь из нашей действительности, он выражал стон и вопль многих сотен тысяч, он яркий и драматический символ России”.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1262 раз
Россия в изображении А. А. Блока
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты все та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней.
А. Блок. “Коршун”
Родина... Россия... В жизни каждого из нас она очень много значит. Трудно представить себе человека, который не любил бы ее.
А. Блок в своем творчестве уделял большое внимание теме Родины. Он очень любил ее. Но эта любовь к Отечеству отличалась от любви С. Есенина, который относился к ней с нежностью, чьи стихотворения были написаны сердцем:
Тебе одной плету венок,
Цветами сыплю стежку серую.
О Русь, покойный уголок,
Тебя люблю, тебе я верую.
А. Блок испытывал к Родине не только нежность, любовь. Он относился к ней с должным уважением, а в то же самое время с таинственностью, трепетом. Он преклонялся перед ней, как перед Прекрасной Дамой:
Снова шепот — и в шептаньи
Чья-то маска, как во сне,
В чьем-то женственном дыханьи,
Видно, вечно радость мне!
Россия в изображении А. Блока — это прекрасный и незабываемый образ женщины, перед которой он, как настоящий мужчина, не может устоять. Она покорила его своей открытостью, красотой, теплом, добротой...
Россия А. Блока вобрала в себя все лучшие качества, которые только может иметь человек. Но она была не идеальна, как любая женщина, и автор это понимал:
И низких нищих деревень
Не счесть, не смерить оком,
И светит в потемневший день
Костер в лугу далеком...
Он видел все недостатки своей Родины и не отрицал их, а принимал. Но принимал он их без жалости:
Тебя жалеть я не умею
И крест свой бережно несу...
Все мы знаем, что в природе не существует человека без недостатков. Но рано или поздно в жизнь каждого из нас придет (или уже пришла) настоящая любовь; появится человек, который будет тебя любить нежно и страстно, прощая все твои недостатки и даже трудный характер. Именно таким человеком для России и стал А. Блок. Он любил ее, любил по-настоящему, любил всем сердцем, всей душой:
Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые —
Как слезы первые любви!
Такая любовь приходит в жизнь каждого человека лишь однажды, но многие не успевают ее распознать, и она проходит мимо. А. А. Блок сумел это сделать. Любовь к Родине он бережно хранил в своем сердце всю жизнь. Он относился ней как к жене:
О, нищая моя страна,
Что ты для сердца значишь?
О, бедная моя жена,
О чем ты горько плачешь?
Родина... Ее по праву можно назвать второй матерью каждого из нас. Я думаю, что даже самый жестокий и черствый человек в глубине души очень любит ее. Человек и Родина тесно связаны друг с другом, ибо одно не может существовать без другого. Когда нам плохо, тяжело на душе, нас всегда тянет в места, где мы родились, выросли, в места, с которыми у нас связаны самые приятные воспоминания. Эти места для нас всегда будут родными. А. Блок любил всю Россию, целиком, а не только какие-то отдельные районы нашей страны. О такой любви, какую испытывал А. А. Блок к России, может мечтать любая женщина:
Да, и такой, моя Россия,
Ты всех краев дороже мне.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1193 раз
Романтический мир раннего Блока
Как писать стихи? Кто из нас не пытался хоть раз в жизни зарифмовать пару строк! И легче всего писать о том, чего не знаешь. Поэтому в пятнадцать лет пишут о любви, в двадцать — о смысле жизни, в пятьдесят — опять о любви, а в семьдесят — о молодости. Принято считать, что поэты осознают свой дар рано, первые стихи пишут в детстве или в ранней юности, а вот для прозы нужно созреть. Но перечитаем раннего Пушкина и сравним со стихами, написанными поэтом зрелым. Станет понятно: для стихов нужен опыт, мысль, сумма прожитого и передуманного. Однако были и будут поэты, которые начинают творить рано, но стихи их полны такой силы и новизны, что становятся символом вечной молодости, напряженной жизни чувств, поиска внутренней правды. У Честертона есть глубокая мысль о том, что существует лишь одна профессия, для которой достаточно только готовности. Это мученичество. Готовность к страданию, к переживанию жизни в полную силу, к принятию ее даров, даже горьких — удел немногих людей. Чаще всего настоящих поэтов. Таким поэтом стал Александр Блок.
Ранние стихи Блока объединены в книгу с символическим названием: «До света». Они полны предчувствий и ожидания, написаны в традициях романтизма. Романтики первыми сказали «нет» пошлости повседневной жизни, первыми поняли, что есть что-то, что должно придавать жизни смысл, причем жизни каждого отдельного человека. Они отстаивали право на мечту, на то, чтобы сказать расчетливому и благополучному миру, что он не стоит даже того, чтобы на него рассердиться. Только ирония была оружием романтизма, только понимание, что «в жизни все не так, как на самом деле» — его символом веры. Но Блок писал в то время, когда мощь реального мира уже требовала если не признания, то активной борьбы. Поэтому трагизм мироощущения у него доходит до предела.
Пусть светит месяц — ночь темна.
Пусть жизнь приносит людям счастье, —
В моей душе любви весна
Не сменит бурного ненастья.
Ночь распростерлась надо мной
И отвечает мертвым взглядом
На тусклый взор души больной...
Такая боль, выплеснутая в стихах молодого поэта, который еще не знал настоящих реальных жизненных бурь, может вызвать усмешку, но не вызывает. Чувство правды и тоски приходит раньше опыта и выливается в слове:
Я чувствовал вверху незыблемое счастье,
Вокруг себя — безжалостную ночь.
Я всех благодарил за слово утешенья
И руки жал, и пела мысль в крови:
«Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!»
Только смерть сохраняет любовь неизменной и защищенной от разочарования — вот смысл этих стихов, и нужно обладать огромным даром, чтобы уже в юности выразить невероятно точную и глубокую мысль.
Самыми известными из ранних стихов Блока стали «Стихи о Прекрасной Даме». Этот цикл знаменует великий переворот в душе Блока. Поэт находит то, к чему будет теперь стремиться, о чем будет писать, что противопоставит уродливой реальности — культ Женщины, Женственности, чистой и таинственной любви. Этот культ был общим для символистов, открывших для русской поэзии мистицизм и его понятия. Мистики видели тайну там, где другие — лишь обычные проявления жизни, для них все было полно символов и знаков, не раскрывающих смысл, а лишь намекающих на то, что он существует, но недоступен сознанию. Словарь Блока полон типичных для мистико-романтической поэзии слов: «туманы, таинственные страны, предчувствие, святой завет,
медленный и сладкий яд, надзвездная тайна...» Все полно предчувствий, как в самом известном стихотворении этого цикла:
Предчувствую Тебя. Года проходят мимо —
Все в облике одном предчувствую Тебя.
Весь горизонт в огне — и ясен нестерпимо,
И молча жду, — тоскуя и любя.
Блок страстно верит в то, что тайна обретет земные черты, и только один страх преследует его: не узнать в земной жизни образ, явившийся ему в «надзвездных далях»:
Весь горизонт в огне, и близко появленье,
Но страшно мне: изменишь облик Ты,
И дерзкое возбудишь подозренье,
Сменив в конце привычные черты.
Каждая встреча с женщиной в жизни имеет глубокий смысл, становится знаком, возвещающим приближение Той, которая воплотит предчувствуемый идеал. Для поэзии несказанного нужны особые слова, поэтому так далека она от точности, предметности. Это стихи-намек, стихи, живущие в разреженном воздухе тайны, предопределенности, предчувствий и знамений. Стихи раннего Блока полны религиозной символики — «лампада», «Я, отрок, зажигаю свечи», «темная церковь», «Солнце Завета»... Но нельзя назвать их стихами о религии. Сам Блок нашел более точное слово: благочестие. Это строгая чистота чувства и смирения в присутствии чего-то высокого, оправдывающего жизнь.
Александр Блок остался бы только одним из представителей символической школы в русской поэзии, если бы его стихи так и застыли в туманной дымке чего-то неназываемого, непонятного, неземного. Но за всеми намеками скрывается вещность, реальность. Прекрасные Дамы ступают не по облакам, а по улицам Санкт-Петербурга, встречаются с поэтом в родных полях, исчезают в темных проулках ночного города. А жизнь приходит с весной, которая «в Неве ломает льдины»:
Там — в улице стоял какой-то дом,
И лестница крутая в тьму вводила.
Там открывалась дверь, звеня стеклом,
Свет выбегал — и снова тьма бродила.
Там в сумерках белел дверной навес
Под вывеской «Цветы» прикреплен болтом...
Поэзия живет в пределах точной городской топографии, девушка исчезает за стеклянной дверью, за окнами мелькают не фантастические тени таинственных существ, а тени живых, несовершенных, но дорогих поэту людей. Самые сильные и современные, созвучные нам стихи молодого Блока точны, сжаты, до предела просты и полны чувства:
Ужасен холод вечеров,
Их ветер, бьющийся в тревоге,
Несуществующих шагов
Тревожный шорох на дороге.
Холодная черта зари —
Как память близкого недуга
И верный знак, что мы внутри
Неразмыкаемого круга.
Здесь нет таинственных символов, но все полно тайны, несуществующие шаги — это звук, который многие слышали, сидя в одиночестве у окна ледяным зимним вечером. А неразмыкаемый круг — сознание того, что все мы от рождения до смерти находимся в тюрьме собственной души, сознания, тела. Только поэты чувствуют это сильнее и умеют найти слова, чтобы дать нам возможность сказать о себе их голосом.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1456 раз
Романтический мир раннего Блока
А. Блок — поэт очень тонкий, сложный и противоречивый. Его ранние стихи связаны с романтическим мировоззрением.
Романтический герой — личность творческая, живущая в своем личном мире, который не имеет ничего общего с тем, в котором живут обыкновенные люди. Эта характеристика относится и к лирическому герою блоковского сборника «Стихи о Прекрасной Даме». С самого начала он чувствует себя необыкновенным, отмеченным особенной судьбой и особенной, неземной природой:
Я вам поведал неземное,
Я все сковал в воздушной мгле.
В ладье — топор, в мечте — герой.
Так я причаливал к земле.
Романтическое миросозерцание делит реальность надвое: на мир мечты и мир обыденный. Таким выглядит мир в ранней лирике А. Блока. Лирический герой здесь живет в некоем идеальном мире, наполненном тайной, он постоянно погружается «в сны и туманы», устремлен к «мирам иным». Душа его при этом совершенно безучастна к тому, что окружает ее в повседневной действительности:
Душа молчит. В холодном небе
Все те же звезды ей горят.
Кругом о злате иль о хлебе
Народы шумные кричат...
Она молчит, — и внемлет крикам
И зрит далекие миры.
Идеал романтиков — единство бытия, гармонический синтез всех его сил и стихий. В «Стихах о Прекрасной Даме» в личном переживании выражено ощущение этого вечного и всемирного бытия, которое одно способно открыть человеку путь из окружающего его мрака «глухой ночи» — к свету грядущего «ослепительного дня».
Верю в Солнце Завета,
Вижу зори вдали.
Жду вселенского света
От весенней земли.
Поэт живет утопической надеждой на некое вселенское чудо, воплощающееся в образе «далеких и манящих зорь». Мир «Стихов о Прекрасной Даме» — мир гармонии и красоты с утопическим и иллюзорным временем и пространством, где в «пяти добрых линиях на земле» невозможно да и не нужно узнавать линии Васильевского острова, по которым шла Любовь Дмитриевна Менделеева (прозаический комментарий к стихотворению «Пять изгибов сокровенных...»). В этом мире рассветы и закаты, сумрак и лазурь вовсе не указывают на какие-либо природные явления.
Но этот романтический иллюзорный мир несет в себе и черты несомненной надменности. А. Блок не просто верит в этот мир, он просто живет в нем и не может иначе. Поэтому авторская позиция первого тома — не только инок, умиротворенно славящий вечноженственный лик Красоты, но и рыцарь, отныне и навсегда стоящий на страже. Рыцарь этот стремится к жизненному воплощению и действию, соответствующему хранимому в душе идеалу:
Вхожу я в темные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцании красных лампад...
О Святая, как ласковы свечи,
Как отрадны твои черты.
Мне не слышны ни вздохи, ни речи,
Но я верю: милая — Ты.
В ряду имен Прекрасной Дамы (Святая, Вечная жена) в финале выделяется самое конкретное, самое жизненное, самое теплое слово — «милая». Во всей поэтической системе раннего А. Блока неминуемо возникает тяга к жизненности, к обретению трезвого и простого отношения к действительности.
Симптомы этой тяги — настроения беспокойства, тревоги, также свойственные романтическому миросозерцанию:
Помнишь ли город тревожный,
Серую дымку вдали?
Этой дорогою ложной
Молча с тобою мы шли.
Эта нота звучит год от года все громче и вскоре становится господствующей. Меняется сама природа этой неясной душевной тревоги. Жизнь уединенной души, устремленной в «иное», оказывается, пересекается не только с «всемирной жизнью», но и с реальной историей, с жизнью человека. «Мое тамошнее треплется в странностях века», — признается А. Блок в 1902 году.
Романтический мир ранней лирики А. Блока — зерно, из которого вырастет трагическое миросозерцание и мощное чувство истории зрелой блоковской поэзии.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1997 раз
Ранняя лирика
Сумерки, сумерки вешние. Хладные волны у ног, В сердце — надежды нездешние. Волны бегут на песок.
А. Блок
Александр Александрович Блок — выдающийся поэт “серебряного века”. “Чело века”, назовет его Андрей Белый. Дебют поэта состоялся в 1903 году, а первый сборник “Стихи о Прекрасной Даме” вышел в конце 1904 года. В этом сборнике поэт передает синтез вечной женственности, красоты с реалиями жизни, то есть связь земного и Божественного.
Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.
Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче...
Поэт Анненский называл Блока “чемпионом наших молодых”. Александр Александрович был не только талантливым символистом, но и сам являлся символом. Это была “его эпоха”, с буйными страстями, переменчивая, неуловимая, когда преобладали краски, а не полутона и оттенки.
И каждый вечер, в час назначенный
Иль это только снится мне?
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными.
Всегда без спутников, одна.
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
Блок видит вполне реальную земную женщину, которую наделяет теми чертами, которые считает признаками века: это необычайная пластика образа, чистота линий и обязательное присутствие красоты. Полунамеки, взгляды; поэт как бы ходит около любви, передавая ее волшебство и чарующую прелесть. Разве так говорят о земном? Нет, это почти Божество, уносящееся в прекрасную даль, это символ неземной красоты и жизни. Так постепенно трансформируется образ Незнакомки.
И странной близостью закованный,
Смотрю за черную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Но Блок не был бы великим поэтом, если бы видел все однобоко. Он интересуется всем многообразием жизни. Примечателен его цикл стихов, посвященных городу. Поэт видит страдания людей, задавленных работой и нищетой, ему не чужды их переживания и мечты.
Нет! Счастье — праздная забота.
Ведь молодость давно прошла.
Нам скоротает век работа.
Мне — молоток, тебе — игла.
Сиди да шей, гляди в окошко,
Людей повсюду гонит труд,
А те, кому трудней немножко,
Те песни длинные поют.
Лирика Блока почти интимна, он близок читателю своей манерой повествования, большинство его стихотворений написаны от первого лица. Эта близость подкупает, начинаешь безгранично верить человеку, так беззаветно любящему я желающему помочь, если это возможно. Поэт не отделяет себя от окружающего, он активный участник событий или внимательный наблюдатель, ничего не упускающий, все видящий и переживающий ту несправедливость, которая царит в мире.
В соседнем доме окна жолты.
По вечерам по вечерам
Скрипят задумчивые болты,
Подходят люди к воротам.
И глухо заперев ворота,
А на стене-а на стене
Недвижный кто-то, черный, кто-то
Людей считает в вышине.
Я слышу все с моей вершины:
Он медным голосом, зовет
Согнуть измученные спины,
Внизу собравшийся народ...
Блок постепенно перерастает рамки символизма, перед ним огромный мир, который он хочет увидеть, понять и отобразить в своей поэзии. Так появляются стихи о России и ее истории. В них звучит гордость за страну, сумевшую подняться из небытия, отстоять свою государственность и независимость. Блок чувствует себя поэтом этой огромной страны, он счастлив своей сопричастностью великой эпохе потрясений.
И вечный бой!
Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль...
И нет конца!Мелькают версты, кручи...
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
.Закат в крови! Закат в крови!
Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь...
Покоя нет, степная кобылица
Несется вскачь!
Не этой ли патриотичностью и пафосом близок нам Блок и сегодня? Из своего “далека” он учит нас любить и ненавидеть, быть терпимыми и довольствоваться тем, что имеем.
Русь опоясана реками
И дебрями окружена,
С болотами и журавлями
И с мутным взором колдуна
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1531 раз
Прошлое, настоящее и будущее в цикле «На поле Куликовом» А. Блока
И опять идут двенадцать. А. Блок Александр Александрович Блок — гениальный мастер слова, одним из первых русских поэтов сумевший услышать и перелить в стихи «музыку революции». В поэме «Двенадцать» Блок пытался запечатлеть время такое необычное, бурное и интересное. Поэма состоит из двенадцати глав, это число еще раз повторится в двенадцати революционных солдатах, охраняющих порядок в Петрограде, и в полунамеке на учеников Иисуса, идущего впереди, «хороняся за дома». Поэма удивительно музыкальна: у каждой главы свой ритм и мелодия. Начинаясь бесшабашной русской частушкой: Как пошли наши ребята В красной гвардии служить — В красной гвардии служить — Буйну голову сложить! Через городской «жестокий романс» автор приходит к четкому революционному маршу: ...Вдаль идут державным шагом... — Кто еще там? Выходи! Это — ветер с красным флагом Разыгрался впереди... Поэт высокой культуры и изысканного вкуса, Блок «не боится» включать в свое произведение разговорную лексику простого солдата, старушки, прохожего. Эти слова не экзотические вкрапления, а существенная деталь поэмы. Автор показывает жизнь революционного Петербурга с реальными героями. Вон барыня в каракуле К другой повернулась: — Уж мы плакали, плакали... Поскользнулась И — бац — растянулась. Поэма «Двенадцать» построена на излюбленном блоковском приеме — антитезе. Черный вечер, Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер — На всем божьем свете! Два контрастных цвета, белый и черный, господствуют в поэме. Лишь в конце появится красное знамя. Почему поэт видит революцию двухцветной?! Эта поэма совсем не так проста, как может показаться на первый беглый взгляд. Блок восторженно приветствовал революцию, несущую обновление, а в своей поэме он рисует беспощадный портрет участников и победителей. Гуляет ветер, порхает снег. Идут двенадцать человек. Винтовок черные ремни, Кругом — огни, огни, огни... В зубах цигарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз! Никакого романтизма, загадочности. Совершенно определенная характеристика участников — каторжников. Отчего же завораживает читателя повествование? Почему-то веришь, что эти двенадцать создадут необыкновенный, доселе неизвестный мир. Совершенно неожиданно впереди этих бойцов оказывается Иисус, олицетворяющий святость помыслов и самой революции. Позади — голодный пес, Впереди — с кровавым флагом, И за вьюгой невидим. If от пули невредим, Нежной поступью надвьюжной, Снежной россыпью жемчужной, В белом венчике из роз — Впереди — Исус Христос. Поэма «Двенадцать» на долгие годы стала хрестоматийным олицетворением революции, а ее создатель — большевистским поэтом. Сам Блок не был столь категоричен в оценке этого произведения. Будучи символистом, он и в этой поэме остался верен себе.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1241 раз
Пророчество поэта А. Блока
И черная, земная кровь
Сулит нам, раздувая вены,
Все разрушая рубежи,
Неслыханные перемены,
Невиданные мятежи...
А. Блок
Поэты вообще обладают свойством предугадывать будущее, не только свое личное, но и целой страны. Александр Блок особенно отличался этим даром. Но мне все же кажется, что пророчество Блока надо понимать как общий вывод здравомыслящих честных людей того времени. В октябре 17-го года поэт уже был зрелым человеком и мог здраво оценивать ситуацию в стране.
Известно, что в те времена немало кликушествовали о конце света. Общество удручало трагическое начало двадцатого века: гибель первых аэропланов, кошмар катастрофы “Титаника”, землетрясения, появление комет, революция 1905 года в России и т.д. Писатели сочиняли страстные речи о неотвратимости роковой развязки, поэты воспевали смерть как избавление от страданий. Но не имея большого таланта, с любым самым богатым материалом не совладать. Блок был гений, ему удалось сделать великий вывод из всех потрясений, которые прошли через его чуткую душу. Уже в сентябре 1911 года он писал в поэме “Возмездие”:
Что ж человек? — За ревом стали,
В огне, в пороховом дыму,
Какие огненные дали
Открылись взору твоему?
В поэме также идет речь о воздвижении в будущем Храма на крови. Блок, как видит читатель, пророчит человечеству страшное будущее, но, в отличие от кликуш, он не проклинает свой век, а лишь обозначает, через какие испытания людям предстоит пройти. Говоря о пророчествах Блока той поры, нельзя забывать, что он был символист, а поэты-символисты считали, что происходит естественный процесс уничтожения этого “страшного мира”.
На непроглядный ужас жизни
Открой скорей, открой глаза,
Пока великая гроза
Все не смела в твоей отчизне...
Дай гневу правому созреть,
Приготовляй к работе руки...
Не можешь — дай тоске и скуке
В тебе копаться и гореть...
Откуда в тонком, интеллигентном и поэтичном Блоке столько жесткости и бесстрашия? Видимо, все от веры символистов в справедливость и неизбежность трагического будущего России.
Хочу отметить также известные стихи Блока, родившиеся под впечатлением картины Васнецова “Гамаюн”. Здесь поэт представил путь России сквозь иго татар, голод, казни. И ему — “вещий правдою звучат Уста, запекшиеся кровью”.
Но путь родины Блок никогда не отделял от своего собственного: путь России — это его путь. В облике отечества многое для поэта остается загадкой. Но его завтрашний день он считает и своим завтрашним днем.
О Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь — стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь — степной, наш путь — в тоске
безбрежной,
В твоей тоске, о Русь! И даже мглы — ночной и зарубежной —
Я не боюсь.
Начавшаяся мировая война еще более обострила чувство сопричастности к судьбам родины, народа.
Идут века, шумит война,
Встает мятеж, горят деревни,
А ты все та ж, моя страна,
В красе заплаканной и древней, —
Доколе матери тужить?
Доколе коршуну кружить?
Наверное, было бы наивным полагать, что А. Блок ни в чем не ошибался в своем пророческом порыве. Главное, что он и в своих заблуждениях был очень искренен. Например, сотрудничая с большевиками, Блок объяснял это, как известно, тем, что, желая нового, надо принимать его в том состоянии, через которое оно проходит в данный момент. Развивая эту мысль, Блок говорил: “Я политически безграмотен и не берусь судить о тактике соглашения между интеллигенцией и большевиками. Но по внутреннему побуждению это будет соглашение музыкальное.
Все зависит от личности, у интеллигенции звучит та же музыка, что и у большевиков ... Правда, большевики не произносят слова “божья”, они больше чертыхаются, но ведь из песни слова не выкинешь”. Итак, Александр Блок гениально вычислил собственную судьбу и судьбу России еще в начале пути:
Я безумец! Мне в сердце вонзили
Красноватый уголь пророка.
Пушкинский “Пророк” явно помог прозрению Блока. Видимо, о пророческом даре Блока будет еще много суждений, но масштабность его поэзии ни у кого не вызывает сомнений.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1244 раз
Призрачность мечты (А. Блок)
Критика и разоблачение "страшного мира", фальши к убожества его морали, власти чистогана, проникшей во все поры буржуазного общества, мещанского самодовольства и хамской "сытости" — самая сильная в идейном отношения сторона поэзии Блока. Самая сильная, но не единственная. Блок жил не одной критикой и разоблачением, так же как и не ограничивался тем лишь, что повествовал о тоске и муке затертого лживой жизнью, выбитого из колеи, измучившегося человека. Беспокойная совесть, гуманизм, стихийное демократическое чувство — все это вдохнуло в поэта желание средствами своего искусства бороться за человека, за его будущее:
Пусть день далек — у нас все те ж
Заветы юношам и девам.
Презренье созревает гневом:
А зрелость гнева — есть мятеж...
Блок вдохновенно мечтал о рождении "нового человека" с мужественным, волевым, героическим характером, "человека-артиста", способного "ладно жить и действовать". И вот что особенно важно: Блок понимал, что такой человек может родиться лишь в процессе революционного переустройства общества. Только революция, призванная испепелить старый мир и изменить весь облик жизни, способна переродить вялого и отчаявшегося человека в героя и творца. Это была одна из заветных мыслей Блока.
Тема "нового человека" не получила в творчестве Блока достаточного развития, но без учета ее представление о поэте будет неполным. Программное значение в этом смысле имеет небольшая поэма "Соловьиный сад" — одно из самых глубоких и художественно совершенных созданий Блока. В основе поэмы лежит мысль о том, что единственное настоящее призвание человека — труд и борьба и что человек никогда, ни при каких условиях не должен изменять жизнь, сколь бы тяжела и сурова она ни была, ради своего уединенного, личного, маленького, отдельного счастья. Если человек обладает сильной волей и верен своему долгу, никакие сладостные "соловьиные песни" не могут заглушить для него грозный, но призывный рокот волн житейского моря. И напротив: жизнь жестоко мстит за измену ей — мстит отчаянием, душевной опустошенностью, непоправимой утратой своего места в мире. Вот главная идея поэмы.
Не только "Соловьиный сад", но и многие другие стихи зрелого Блока говорят о призрачности красивой, но бесплодной мечты, уводящей человека от суровой действительности. Ключом к пониманию таких стихов могут служить следующие слова поэта: "...я ведь никогда не любил "мечты", а в лучшие свои времена, когда мне удается более или менее сказать свое, настоящее, — я даже ненавижу "мечту", предпочитаю ей самую серую действительность". Это говорит поэт-романтик.
И это вовсе не означает, что Блок сдает свои романтические позиции. Бесплодной мечте (недаром Блок поставил это слово в кавычки) он противопоставляет другую — "свободную мечту", которая не уводит ни в "соловьиные сады", ни в "елисейские поля", а, напротив, влечет в самую гущу жизни и заставляет чутко прислушиваться к биению ее сердца:
Да, так велит мне вдохновенье:
Моя свободная мечта
Все льнет туда, где униженье,
Где грязь, и мрак, и нищета...
Вдохновение приказывало Блоку и другое: "Сотри случайные черты — и ты увидишь: мир прекрасен..." Эта мысль лежала в основе отношения поэта-романтика к миру. Случайные черты, искажающие облик жизни, не смогли закрыть перед взором Блока ее извечной прелести и радости. Поэтому он признавался, что "страстно любит" все, что просвечивает сквозь "случайные черты", любит "весь трепет этой жизни бедной":
И я люблю сей мир ужасный:
За ним сквозит мне мир иной,
Обетованный и прекрасный
И человечески-простой...
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1129 раз
Прекрасная дама в лирике А. А. Блока
Забудем дольний шум.
Явись ко мне без гнева,
Закатная, Таинственная Дева,
И завтра и вчера огнем соедини.
А. Блок
Лирика любви и природы, полная неясных предчувствий, таинственных намеков и иносказаний, — так можно охарактеризовать ранний период творчества Александра Блока, прекрасного поэта серебряного века. В то время он был погружен в изучение идеалистической философии (особенно близка оказалась ему теория Владимира Соловьева о двоемирии), которая проповедовала существование не только мира реального, но и некоего “сверхреального”, высшего “мира идей”, мира Вечной Женственности, Мировой Души. Сам Блок признавался, что им полностью овладевали “острые мистические переживания”, “волнение беспокойное и неопределенное”. И наивысшим достижением этого периода в творчестве поэта стал цикл стихотворений о Прекрасной Даме.
Блок творит некий миф о божественной Прекрасной Даме. Неизменным поклонником и почитателем “Владычицы вселенной” становится лирический герой. Он сбегает из реального мира жестокости, несправедливости, насилия в неземной “соловьиный сад”, в мир Прекрасной Дамы, который мистичен, нереален, полон тайн, загадок. Но это не значит, что он сер, невзрачен, блекл. Наоборот, краски, с помощью которых этот мир рождается и предстает перед лирическим героем, ярки, насыщенны, эмоциональны. Это пурпурные, пунцовые, бордо, белые, сине-лазурные и даже золотые. Эти цвета сияют и переливаются, а значит, зажигают все вокруг чудесным, сказочным и небывалым светом.
Так же великолепна, светла сама Прекрасная Дама. Но только попав в “рай”, герой не осознает всей ее прелести, его чувства к ней еще 'туманны, пламя будущих страстей лишь зарождается в душе юного романтика. Он хочет прояснить образ фантастической Девы, “ворожит” над ней:
Ворожбой полоненные дни
Я лелею года,— не зови...
Только скоро ль погаснут огни
Заколдованной темной любви?
Но вскоре “прозрение” наступает само собой. Лирический герой уже восхищается красотой Прекрасной Дамы, боготворит ее. Но образ этот расплывчат, ведь он плод непрекращающихся фантазий героя. Он творит “Деву радужных ворот” только для себя, и зачастую в мифологизированном образе сквозят и земные черты:
Твое лицо мне так знакомо,
Как будто ты жила со мной...
...Я вижу тонкий профиль твой.
Юноша мечтает о встрече с Идеалом, видит в этом смысл жизни:
Ложится мгла на старые ступени...
Я озарен — я жду твоих шагов...
...Жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад.
Он устремлен к ней всем своим существом, счастлив лишь от одного сознания, что она существует, все это и наделяет его сверхчувственным мироощущением. Сложны отношения Прекрасной Дамы и героя, “я” — существа земного, устремленного душой в высь поднебесную, к Той, которая “течет в ряду иных светил”.
Царевна не просто объект почитания, уважения молодого человека, она покорила его своей необычайной красотой, неземной прелестью, и он без памяти влюблен в нее, настолько, что становится рабом своих же чувств:
Твоих страстей повержен силой,
Под игом слаб.
Порой — слуга; порою — милый;
И вечно — раб.
Высокая любовь лирического героя — это любовь-преклонение, сквозь которое лишь брезжит робкая надежда на грядущее счастье:
Верю в Солнце Завета,
Вижу зори вдали.
Жду вселенского света
От весенней земли.
Лирический герой блаженствует и страдает в экстазе любви. Чувства настолько сильны, что переполняют и захлестывают его, он готов принять покорно даже смерть:
За краткий сон, что нынче снится,
А завтра нет,
Готов и смерти покориться
Младой поэт.
Жизнь героя — поэта своей Музы — вечный порыв и стремление к Мировой Душе. И в этом порыве происходит его духовный рост, очищение.
Но в то же время идея Встречи с Идеалом не так лучезарна. Казалось бы, она должна преобразить мир и самого героя, уничтожить власть времени, создать царство Божие на Земле. Но со временем лирический герой начинает опасаться, что их воссоединение, то есть приход Прекрасной Дамы в настоящую жизнь, реальность, может обернуться душевной катастрофой для него самого. Он боится, что в миг воплощения Дева может превратиться в земное, греховное создание, а ее “нисхождение” в мир явится падением:
Предчувствую Тебя.
Года проходят мимо —
Все в облике одном предчувствую Тебя...
Как ясен горизонт: и лучезарность близко.
Но страшно мне: изменишь облик Ты.
И желанного преображения, и мира, и “я” лирического героя не происходит. Воплотившись, Прекрасная Дама оказывается “иной” — безликой, а не небесной.
Спустившись с небес, из мира грез и фантазий, лирический герой не перечеркивает былого, в душе его еще поют мелодии “прошлого”:
Когда замрут отчаянье и злоба,
Нисходит сон. И крепко спим мы оба
На разных полюсах земли...
И вижу в снах твой образ, твой прекрасный,
Каким он был до ночи злой и страстной,
Каким являлся мне. Смотри:
Все та же ты, какой цвела когда-то.
Он оставляет за собой право хотя бы в снах быть с Прекрасной Дамой:
Этот голос — он твой, и его непонятному звуку
Жизнь и горе отдам,
Хоть во сне твою прежнюю милую руку
Прижимаю к губам...
Итогом пребывания лирического героя в мире Прекрасной Дамы оказывается одновременно и трагическое сомнение в реальности идеала, и верность светлым юношеским надеждам на будущую полноту любви и счастья, на грядущее обновление мира. Присутствие героя в мире Прекрасной Дамы, его погруженность в ее любовь заставили юного рыцаря отказаться от эгоистических устремлений, преодолеть свою замкнутость и разъединение с миром, вселили желание творить добро, приносить людям благо.
Во всех стихотворениях цикла раскрывается необычайная одухотворенность лирического героя и самого А. Блока, утонченность души, бессменное желание познать истину существования, достичь высших целей. А любовь выступает как сила, обогащающая чувство жизни, ее потеря оборачивается смертью.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1256 раз
Поэтический образ России в лирике А. А. Блока
А. А. Блок всегда говорил, что теме Родины он посвящает все свое творчество. Образ России присутствует практически во всех его произведениях, от самых ранних, юношеских, до последних. Отечество для Блока — маяк, который освещает весь его творческий путь. Если проследить этот путь от начала до конца, то можно увидеть Россию во всем ее многообразии. Блок показывает нам и старую Русь, и революционную Россию, охватывая большой период истории. Он не оставил вниманием даже такое отделенное от нас веками событие, как Куликовская битва.
У Блока существует цикл стихотворений “На поле Куликовом”, где в каждом слове чувствуется неизбывная любовь к Родине. “О, Русь моя! Жена моя!” — так обращается к ней поэт, то есть не только как к живому, но как к самому близкому существу на свете. “На поле Куликовом” — произведение, где Русь предстает в дыму и крови, истерзанной, но гордой.
Совсем другой представляется нам страна в стихотворении “Русь”. Это таинственная, колдовская земля. Здесь обитают колдуны, ворожеи, черти и ведьмы. Это загадочно, дико, страшно, но в то же время прекрасно. Однако за сказочными картинами скрывается печальный образ нищей, убогой жизни. Он проглядывает лишь за отдельными словами: “под заревом горящих сел”, “утлое жилье”. А разгадка той тайны, о которой стихотворение, в том, что:
Живую душу укачала,
Русь, на своих просторах ты,
И вот — она не запятнала
Первоначальной чистоты.
Для того чтобы постичь “живую душу”, нужно не просто наблюдать за нею, нужно разделить с русским народом его жизнь, его судьбу.
В стихотворении “Россия” страна открывается еще с одной стороны. Этот образ будет близок каждому, кто хоть раз был в деревне, ехал по разбитой проселочной дороге. Поэт всего в нескольких строфах, но очень живо передал облик русской деревни с ее “расхлябанными колеями” и “серыми избами”. Такие картины остаются правдивыми и по сегодняшний день. Помимо любви к Родине здесь видна вера в ее силу и несокрушимость (“...не пропадешь, не сгинешь ты”).
Образ России все время незаметно переплетается с женским образом. Для Блока Родина — женщина; она подобна “прекрасной незнакомке”, к которой поэт обращается в своих ранних стихах. Любовь к Родине и любовь к женщине для Блока — понятия неразделимые и одинаково значимые.
Нередко Блока сравнивают с Лермонтовым, Некрасовым. Многие исследователи ищут параллели в их творчестве. Можно, конечно, найти немало сходства в форме стихов, но главное — их содержание. Любовь к Отчизне, почти обожествление ее — вот что объединяет Блока, поэта “серебряного века”, с его предшественниками.
А. А. Блок жил в революционное время. Он чувствовал грозу, носившуюся в воздухе, наступление Октября. И он пишет:
Я верю: новый век взойдет
Средь всех несчастных поколений.
Закономерным было возникновение поэмы “Двенадцать”. Блок размышлял в ней о дальнейшей судьбе России. Это произведение до сих пор трактуется неоднозначно. Даже сам автор, как известно, сомневался в правильности выбора образов.
Блок — символист, его поэма наполнена символами. Она начинается сразу с резкого контраста: “Черный вечер. Белый снег”. Черный цвет — зло, буря, стихийность, непредсказуемость, белый — чистота, духовность, свет. В поэме встречается и красный цвет. Это не только цвет флагов и лозунгов, это — цвет крови.
Старый мир уподобляется шелудивому псу. Его пытаются прогнать — он бредет следом, не отстает.
Рваный ритм стихов призван отразить поступь революции. Строки то рвутся вперед, то замедляют ритм. Это — “музыка” тех дней, сама атмосфера революции.
Кульминация поэмы — появление двенадцати апостолов в образе двенадцати солдат (или наоборот?). Во главе их — Иисус Христос. Блока осуждали за это, он и сам колебался, но понял — этот образ единственно верный. Тут Христос выступает не как некая религиозная фигура, сверхчеловек, Сын Божий. Этот образ лишь позволяет поэту оправдать революцию с точки зрения высшей справедливости.
“Двенадцать” — неоднозначное произведение. Кто-то видел в нем “поэму революции”, кто-то — нет. Одни осуждали без всяких оговорок, другие же, наоборот, безапелляционно признавали поэму лучшим творением автора. Бесспорно одно — Блок показал Россию в совершенно новой ипостаси.
Постепенно Родина у Блока из простушки, у которой “плат узорный до бровей”, превращается в страну фабричных труб и заводских стен. Поэт много размышлял о национальной промышленности и видел в ней путь к обновлению.
Таково видение поэтом России. Сначала это страна нищих деревень, разбитых дорог, колдунов, позже — страна фабрик, заводов, нового мира. Страна революции.
Блок воспевал Россию как прекрасную женщину с множеством ликов. Он видел в этом свое призвание. Это еще один автор, полностью посвятивший свое творчество родной стране. Его лучшие строки — о Родине. Поэтому лирика Блока не может потускнеть со временем и навсегда останется классикой русской литературы.
Дата публикации: 12.02.2008
Прочитано: 1172 раз |
|
| Реклама
|
| Нет содержания для этого блока!
|
|
|
